Самый загадочный фильм самого скандального режиссера

10 лет назад вышел эзотерический кинотрип Гаспара Ноэ «Вход в пустоту».

Американцы Оскар и Линда живут в Токио. Оскар торгует наркотиками, да и сам ими балуется; Линда работает стриптизершей и спит со своим боссом-японцем. Почти сознательное саморазрушение закономерно приводит к почти желанной смерти: если Линда и так ведет существование пластичного живого трупа, то более крепко стоящего на ногах (когда он не под кайфом) Оскара всамделишная кончина настигает в сортире клуба «Пустота».

Это происходит уже на тридцатой минуте картины – весь остальной ее пространный хронометраж занят блужданиями души Оскара по галлюциногенному Токио и собственным воспоминаниям. Означенные блуждания беспрестанно ссылаются на такой памятник буддийской литературы, как «Тибетская книга мертвых», ввиду чего можно заключить, что режиссер Ноэ вступил на неоднозначный путь писателя Пелевина.

Итак, все скудные события, имеющие место во «Входе в пустоту», заканчиваются через полчаса после начальных титров. Далее последуют сто двадцать минут экранизации философского трактата: ну не зарвался ли, спрашивается, этот Ноэ?

Разумеется, зарвался, но уж во всяком случае не заврался (что частенько случается с тем же Пелевиным): следовало ли ожидать иного от режиссера, за первые двадцать лет карьеры поставившего всего три полнометражных фильма (включая обозреваемый), каждый из которых разными средствами нешуточно ударяет в любую зрительскую голову?

Затруднительно и вспомнить какую-либо другую кинокартину, которая столь же ярко воплощала бы превалирование «как» над «что». Г. Ноэ – башковитый эпатажный француз аргентинского происхождения – именно потому лучше и тоньше Пелевина, что апеллирование к буддизму во «Входе в пустоту» в конечном итоге оказывается наименее важной составляющей всей картины. «Книга мертвых» недаром пересказывается банальнейшими словами во время необязательного уличного трепа – Ноэ ни в коем случае не говорит с придыханием о какой-то там «мудрости древних», а скорее даже низводит ее до уровня современных наукообразных спекуляций.

В то же время «Вход в пустоту» – пожалуй, первая серьезная заявка на произведение, рассказывающее не о людях, а об этой самой пустоте, сложнейшему, непостижимому, всецело головоломному понятию. И у Ноэ из этого получилось весьма завораживающее кино.